В рядах намечается шевеление. Вагон недоуменно перешептывается,

не решаясь протестовать,

не выяснив для начала, что же это за "шишка". А в том, что это именно она, нет уже, похоже, никакого сомнения. Одни бабки осязаемо готовятся к словесному штурму.

Молодой человек удобно вытягивается на сиденье и, кажется, начинает похрапывать. Начищенные штиблеты сиротливо притулились на полу. Бабки готовы к штурму:

- Молодой человек! Что вы себе позволяете! - как одна, хором, - это вам метро, все-таки, а не бордель какой-нибуть!

- Да! И не говорите! Молодежь совершенно обнаглела! Ничего не соображают! Вот в наше время....

На этой фразе молодой человек лениво подымается и снова тыкает в кнопку:

- Слышь, водила, поставь музочку какую-нибуть, а то что-то шумно стало...

И динамиков прямо на головы бабулек обрушивается Рамштайн. Они теряют дар речи, они поражены и почти сломлены, но еще не сдаются. Готовят план мести.

Но Он делает последний ход. Уверенно нажимает кнопку:

- Давай без остановок до конечной, хочу на бокс успеть.

В наступившей тишине слышно, как поезд все увереннее набирает ход. Все быстрее стучат колеса и свистит ветер в открытую форточку. Бабки переглядываются, перспектива ехать до конечной их явно не прельщает.

И они капитулируют.

- Милок, а милок, - ласково так, словно любимого внука-щедрого миллионера, - ты уж это, не серчай, дай нам уж выйти-то не следующей, а?

- Ох, и достали вы меня, - молодой человек снова тыкает в кнопку:

- Слышь, водила, сбавь обороты, сейчас останавливаемся, а потом уже до конца.

На следующей станции вышло больше трети пассажиров. Решили ждать следующий поезд. На всякий случай. Последними вагон покидают полностью капитулировавшие и подавленные метро-бабки. Но это не надолго. Скоро они снова будут в строю.

З.Ы. Как потом выяснилось, это был огромный розыгрыш от студентов театрального. И спасибо им за это.