пытаются вести беседы, затрагивающие вопросы политики, жалуются на сердце, тоску, вздыхают часто, смотрят наверх, не могут подать себе чашку чая. При появлении молодых женщин проявляют некоторую озабоченность, оставаясь неподвижными, которая вытесняется жалобами на тоску, сердце, некоторые вопросы политики, лечения.

Глубокое недоумение вызывает внезапно затанцевавший сороковик.

Женщина-сорокапятка одинока, полногруда, золотозуба, брошиста, морщевата, подвижна. Легко идет на контакты, если их разыщет. Танцует много, тяжело, со вскриком. Падает на диван, обмахиваясь. Во все стороны показывает колени, ждет эффекта. В этой среде особенно популярны джинсы, подчеркивающие поражение в борьбе с собственным задом, женитьба на молодых, стремительно приближающая смертный час, и тост за здоровье всех присутствующих. Второй тост – за милых, но прекрасных дам – предвещает скучный вечер со словами: «А вам это помогает?.. Что вы говорите?..»

Романы сорок плюс сорок – небольшие, честные, с двухнедельным уведомлением.

А в основном, это люди, смирившиеся с одиночеством, твердо пропахшие жареным луком, и только не дай бог, если телефон откажет или он будет стоять далеко от кровати...

Как руководить

А я говорю: чтобы нашими людьми руководить, надо с утра немного принять. Не для удовольствия. Просто чтобы понять своих трудящихся. С восьми утра, как положено.

Вот вы слышали – ругаются на предприятии, директор кроет, подчиненные возражают? Это все трезвые люди. Слегка выпивший никогда такого не допустит. Кто же будет налетать на другого, если у обеих, ну просто у обеих празднично на душе. Хорошо с утра.

Чтобы производство стало красивое, кабинеты

чистенькие, вахтерша

баба Даша сексуальная. Это чтоб все в порядок привести – сколько времени и трудов надо! А так все с утра по чуть-чуть, по слегка, чтоб солнце

побыстрей взошло. Но все! И не нужны расходы на приведение территории в порядок.

Значит, грубость исчезла – это раз. Для руководителя, который этой конторой руководит, это главное. Он только крикнет из окна: «Контакт!» – мы со двора: «Есть контакт!» «От винта!» – мы: «Есть от винта!»

Значит, можно потребовать и тебя поймут. Можно направить человека, и он пойдет. Может, он и не сразу дойдет. Может, он и не туда пойдет – это неважно. Важно, что он войдет доброжелательно.

Ну, конечно, картина не такая лучезарная: есть среди нас еще непьющие. Я сам видел одного такого года два назад – аж синий. Глаза горят, руки растопырены, весь скрюченный, недовольный. За ними, конечно, уже и последить можно. Не может быть, чтоб он просто так не пил – он или к нам заброшен, или от нас. Он себя раскроет, он сболтнет. Хотя трезвые – народ скрытный, не поймешь, что у него на душе.

Мы откровенней. Ну, конечно, тот, который лежит в канаве, может, не сразу выразит, что у него накопилось. Значит, выразит постепенно, сюда же, в канаву, и двое-трое наших, лежащих рядом, все это поймут.

У нас все