когда я сомневался,

что

брать: компот или кисель, он говорил: "Бери оба!" - и всегда оказывался

прав.

По субботам и воскресеньям он ездил на какую-нибудь тихую речку со спиннингом и

динамитом - пугать браконьеров. Сам он пользовался крючками и блеснами,

изготовленными на фабрике спортизделий № 2, выпускающей всю продукцию с пометкой

"Хранить в сухом прохладном месте".

Он и меня пригласил однажды, и мы поехали. Не помню, какой был день: пасмурный

ли, ясный, отчетливо помню, что на душе у меня было солнечно!

Мы сначала ехали на электричке, а потом шли пешком. Шли мы очень медленно,

потому что он обходил каждую травинку, чтобы не помять. А вот комаров он бил и

объяснял это естественным отбором.

До реки мы дошли только к вечеру. Речка оказалась такой скромной и милой, словно

вытекала не где-то из-под земли, а - из моего детства. Опять, как давным-давно,

я крупно увидел росшую по берегу осоку, желтую кувшинку на тихой воде,

стрекозу...

Браконьеров мы в тот раз не встретили, зато попали на пикник. Надо сказать, что

Игорь Борисович любое пьянство считал предательством, где человек предает себя и

своих близких, и предусматривал за него самую высокую меру наказания -

безрадостную, одинокую старость.

Мы подошли к пикникующим, поздоровались. Их было шестеро, нас - двое, поэтому

они поздоровались с нами весело. Они еще не догадывались, с кем имеют дело.

Игорь Борисович сказал просто:

- Товарищи, прошу всех оставаться на местах. Здесь, - показал он на разбросанные

пустые бутылки и банки, - ничего не трогать!

Повернулся и ушел в кусты.

Как только он ушел, главный скомандовал: "Быстро!" - и первым схватил крайнюю

бумажку. Я забыл сказать, что Игорь Борисович считал, что природа - это храм, и

всегда выезжал в лес в строгом костюме и галстуке.

Игоря Борисовича я нашел на полянке, он стоял у пенька, считал годовые кольца и

сокрушенно говорил: "Ему бы еще жить да жить!"

- Откуда у вас такое знание человеческой психологии?! - изумился я.

Прежде чем ответить, Игорь Борисович протер носовым платком пенек и сел рядом на

землю.

- Я люблю людей, - просто ответил он, - и поэтому интересуюсь ими. Человек - это

часть природы, а природа - это наше богатство!

В тот день мы в лесу больше никого не повстречали, потому что накануне Игорь

Борисович вывесил в округе таблички: "Осторожно! Идут взрывные работы!" Он не

считал это обманом. "Я же ведь не указал где, - объяснил он мне, - а страна у

нас большая!"

Возвращались мы в город затемно. Электричка спешила в Москву, за окном мелькали

огоньки, как промелькнули дни и годы моей жизни. И я грустно думал, что были они

потрачены

мною не на то и главное в жизни осталось где-то в