ать-мать, где-зде, еще чертежи?! Что у нас рук, ать-мать, где-зде, нету, что

ли?!"

Ну, взяли мы в руки топоры, пилы, лопаты... Пахомыч зубы взял, чтобы не

потерять. И - за работу. Часа два работали, не разгибаясь, а когда

разогнулись... Стоит на просеке красавец аэроплан, крылья из брезента, упругие,

на месте пропеллера лопаты, крест-накрест связанные, в кабине матрац...

Посуровели наши лица. А бригадир Анциферов сказал: "Если, пля, кто еще меня на

"ты" назовет... мать-ать, где-зде... спишу на землю к едрени фени!"

Подошел к аэроплану и начертал у него на боку: "Ан-206, часть 2-я" - это статья,

по которой он первый раз привлекался. Торжественная, пля, была минута... и

аэроплан быт такой красивый, что казалось, улетит без нас в страну какую-нибудь

сказочную, волшебную, а может быть, - в самый коммунизм!

Ну, страху натерпелись, когда взлетали... Пахомыч от волнения каждый раз в кусты

бегал. Только Анциферов скомандует: "Пуск!" - он в кусты. И кричит оттуда:

"Робяты, погодите!"

Ну, главное было, конечно, моторы разом завести. Ну, Вовка-Масонская Ложка

считает: "Раз, два, три!.." А Темирляев только до двух считать умеет - школу-то

кончал на русском языке, а учителей у них не было... один только по военной

подготовке, вот он и научил Васю считать: раз-два, левой... а до трех не дошел.

Ну, потом Васю я сменил. Рванули мы с Вовкой, аэроплан задрожал, пля, как

припадочный, и оторвался от земли. Пахомыч еле успел. Бежит, штаны руками

поддерживает. Ему кричат: "Хватайся за борт!" Ну, он схватился, штаны

соскочили... за елку зацепились. Анциферов орет: "Руби концы!" Пахомыч кричит:

"Не дамся!"

Ну, рубанул Вася топором. Чиркнула елка макушкой по матрацу, и мы - в воздухе!

Только сверху увидели, что тянули просеку в сторону глубокого ущелья. Хорошо

хоть, что всего два метра протянули.

Ну, короче, идем на бреющем... трясемся, как в лихорадке. Бригадир Анциферов

орет Пахомычу: "Ты что ж, старый пень, пилу свою не смазывал, вишь, как из-за тя

трясет, мать-ать, где-зде, чтоб тя кондрашка хватила!"

А Пахомыч кричит: "Я ж, едрена вошь, не знал, что мы на ей полетим! Кабы, -

орет, - я знал, я б ей вообще не пилил!"

Васька Темирляев кричит: "Нама типерь по ортену татут!"

"По шее тебе дадут!" - орет Вовка Гинзбург.

Ну, я

тоже что-то восклицаю восторженное. А тут, пля, истребитель откуда ни

возьмись!.. Ну, бригадир Анциферов со своими уголовными замашками сразу за лом.

"Я, - кричит, - мать-ать, где-зде, щас ему врежу по фюзеляжу,

он, мать-ать, на

заклепки рассыпется!"

Ну, Вовка-Масонская Ложка кричит: "Надо связаться с ним по радио и передать, что

мы наши!" А какая, мать-ать, у нас рация - один приемник "Сокол".